Рост цен на сырье обеспечит профицит платежного баланса в 2022 году

Интервью Акылжана Баймагамбетова

Как ожидается, текущий счет платежного баланса перейдет в положительную зону и сложится с профицитом. Об основных драйверах роста экспорта в текущем году, а также о среднесрочных прогнозах платежного баланса и их предпосылках рассказал заместитель председателя Национального банка Акылжан Баймагамбетов.

 

– Акылжан Маликович, недавно завершился очередной прогнозный раунд Национального банка. Каковы ваши ожидания по платежному балансу на среднесрочный период?

– В нынешнем прогнозном раунде при базовом сценарии мы закладываем постепенное снижение цены на нефть с текущих уровней до уровня в среднем $90 за баррель в 2023 году. При такой прогнозной траектории цен текущий счет платежного баланса в этом году перейдет в положительную зону, то есть сложится с профицитом. Это будет первый профицит за последние восемь лет. Его обеспечат высокие цены на сырьевые товары, которые составляют основу казахстанского экспорта. Даже с учетом высоких уровней импорта и выплат доходов иностранным прямым инвесторам сырьевого сектора при базовом сценарии профицит составит $7 млрд.

В 2023 году также за счет высокого уровня экспорта профицит расширится до $7,5 млрд.

 

– За счет каких товаров и насколько вырастет экспорт?

– Мы ожидаем, что экспорт по методологии платежного баланса в 2022 году увеличится существенно – на 35,2%, до $81,6 млрд. Рост будет наблюдаться в продажах нефти и ненефтяных товаров – черных, цветных металлов, урана, а также зерновых культур. При этом основной вклад в увеличение экспорта, безусловно, будет вносить нефть. Исторически нефть занимает порядка 60% всего казахстанского экспорта.

Постепенное восстановление мировой экономической активности после пандемии и последовавший за ним геополитический кризис поддерживают высокие цены на сырье. Это влияет на ожидаемый рост стоимости продаж в этом году.

 

– Эта позитивная динамика, по вашим ожиданиям, продолжится и в следующем году?

– Да, в 2023 году стоимость экспорта в базовом сценарии также будет высокой – прогнозируется его рост до $83,3 млрд. Благодаря высокой базе текущего года сам прирост будет не очень большим – плюс 2,2%. Такой показатель будет достигнут за счет прогнозируемого Министерством энергетики увеличения объемов добычи – до 92,6 млн тонн с 85,7 млн тонн в 2022 году, которое будет нивелировано сценарной корректировкой высоких сырьевых цен предыдущих лет в сторону некоторого снижения.

– С начала года мы неоднократно наблюдали остановки КТК. Помимо этого, казахстанская нефть продается с дисконтом к нефти марки Brent. Однако в своих прогнозах вы закладываете рост экспорта. Насколько реалистичен такой сценарий в данном контексте?

 

– Основные каналы экспорта казахстанской нефти – трубопроводы КТК и Атырау – Самара. На КТК приходится внушительная доля экспорта нефти. Исторически она составляет порядка 80%. Поэтому риски остановки КТК очень значимы для состояния казахстанского платежного баланса.

– При формировании оценок по экспорту нефти в базовом сценарии мы опираемся на прогнозы Министерства энергетики по объемам добычи. Согласно ожиданиям, объемы добычи по итогам этого года останутся на уровне предыдущего года и составят 85,7 млн тонн.

Действительно, в течение первого полугодия мы наблюдали как частичные, так и полные остановки в работе КТК. Однако, согласно данным Минэнерго, в первом полугодии 2022 года физические объемы экспортируемой нефти были практически на уровне предыдущего года, незначительно снизившись на 2,2%, до 33 млн тонн.

Учитывая этот фактор, по данным КГД, рост экспорта нефти на 84,7%, до $24,8 млрд, в первом полугодии текущего года объяснялся в первую очередь ценовым фактором, несмотря на дисконт к нефти марки Brent.

 

– Получается, что даже с учетом этого дисконта текущие цены на нефть позволяют прогнозировать рост экспорта и, следовательно, профицит?

– Совершенно верно. Около 20% экспортируемой нефти продавалось с большим дисконтом. Эта нефть транспортируется в основном через трубопровод Атырау – Самара вместе с российской нефтью марки Urals. По данным агентства Thomson Reuters, средний дисконт Urals к Brent с начала года составил порядка $18 за баррель. Подавляющая же доля казахстанской нефти, как говорилось ранее, экспортируется под маркой CPC Blend через трубопровод КТК. Средний дисконт на нее составил $3 за баррель в этом году. Получается, основные объемы нефти продаются Казахстаном за рубеж с минимальным дисконтом.

Учитывая это и прогнозируемые объемы добычи, при базовом сценарии ожидаемый рост экспорта нефти на 60,7%, до 50 млрд долларов США, в 2022 году оценивается нами как реалистичный.

 

– С нефтью более-менее понятно. А как обстоят дела с экспортом товаров более высокого передела? Ожидаются ли улучшения в диверсификации экспорта?

– За первое полугодие 2022 года совокупный официальный экспорт товаров удвоился, увеличившись на 56,2%, до $42,2 млрд, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. Если разложить этот рост на составляющие, то картина будет такой: 52,3% было обеспечено сырьевыми товарами и их первичной обработкой и лишь остальные 3,9% – готовыми товарами.

С другой стороны, доля готовых товаров в экспорте продолжает нарастать с 5,1% в 2014 году до 8,5% в 2021 году. В номинальном выражении – с $4,1 млрд до $5,1 млрд. Этому, в том числе, способствует рост ценовой конкурентоспособности за счет свободного плавания тенге. Однако имеющийся потенциал по росту несырьевого экспорта не реализован в полной мере, и показатель все еще остается на низком уровне.

Диверсификация экспорта – работа не одного дня. Она ведется постоянно.

Правительство поставило цели по росту несырьевого экспорта товаров и услуг до $41 млрд к 2025 году, из которых товары – $29,5 млрд. Работу в этом направлении надо продолжать и усиливать.

 

– Эффект снижения давления на платежный баланс можно ведь достичь не только за счет диверсификации экспорта, но и путем снижения зависимости от импорта. Каковы Ваши ожидания по импорту на текущий год?

– Давление на текущий счет со стороны импорта сохраняется. Стоит отметить, что по итогам I полугодия этого года по сравнению с аналогичным периодом прошлого года импорт товаров по методологии платежного баланса вырос на 15,9%, до $20,7 млрд. И это произошло несмотря на нарушение глобальных логистических цепочек. Согласно прогнозам, по итогам 2022 года рост составит 11,3%, до $44,2 млрд, а в 2023 году – 3,4%, до $45,7 млрд.

Рост потребностей населения и бизнеса при отсутствии казахстанского производства продолжает и будет продолжать способствовать растущим объемам импорта. Кроме того, влияют большие объемы бюджетных расходов, направляемых на реализацию государственных программ и мер по поддержке экономики.

 

– За счет каких товаров вырастет импорт? Что, по вашим ожиданиям, будет основным драйвером закупок из заграницы в текущем году?

– Наибольший рост импорта на прогнозном горизонте ожидается по промежуточным и инвестиционным товарам. Прогнозируется рост импорта данных товаров на 11,4%, до $32 млрд, в 2022 году и на 0,9%, до 32,3 млрд, в 2023 году. Это связано с ростом стоимости сырья, а также с реализацией инвестпроектов и программ как государственного, так и частного секторов.

Такие проекты и программы, например, реализуются на авторынке. Льготное автокредитование, расширение внутренних производственных мощностей и другие инициативы будут поддерживать импорт крупноузловых комплектующих для сборки автомобилей. Мы уже наблюдаем в статистике, как за первое полугодие текущего года их импорт удвоился до $1 млрд.

Промежуточные и инвестиционные товары за I полугодие текущего года выросли по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 17,8%, до $15 млрд. Они поставлялись в основном из России и Китая. Если сравнивать месяц к соответствующему месяцу предыдущего года, в каждом отдельно взятом месяце наблюдался рост. И это несмотря на геополитический кризис. В случае с импортом из России незначительное снижение зафиксировано лишь в апреле. Однако, если в дальнейшем закупки из РФ все же сократятся, тенденция роста импорта промежуточных и инвестиционных товаров сохранится ввиду частичной переориентации спроса на новые рынки.

 

– Получается, что потребительские товары не будут драйвером роста импорта в 2022 году?

– На самом деле потребительский импорт, по нашим ожиданиям, тоже растет, но несколько меньшими темпами, чем импорт промежуточных и инвестиционных товаров. Если смотреть ретроспективно, в 2021 году потребительский импорт достигал $12,4 млрд – это максимум с 2014 года. По прогнозу на текущий год, он превысит этот уровень и составит $13,5 млрд. Ожидания на 2022 год базируются на разнонаправленных факторах.

– Каких именно факторах?

– С одной стороны, падение предложения из-за сбоя логистических цепочек поставок и запрета России на вывоз некоторых товаров, таких как сахар и автомобили, приведет к сокращению объема потребительского импорта. Переориентация на новые транзитные маршруты, конечно, займет время и повлияет на цены. И это в определенной степени будет сдерживать спрос. К примеру, введенный Россией в марте запрет на вывоз сахара уже привел к падению объемов его импорта из этой страны на 57,6 тысячи тонн во втором квартале по сравнению с первым. Образовавшийся за счет этого дефицит на внутреннем рынке Казахстана частично был покрыт абсолютно новым поставщиком в лице Индии. Во втором квартале Индия продала Казахстану 17,7 тысячи тонн сахара.

С другой стороны, растущие из года в год внутренние потребности в условиях отсутствия казахстанского производства будут способствовать росту импорта потребительских товаров. Платежеспособный спрос будет поддерживаться как личными средствами населения, так и заемными в виде потребительских кредитов.

Эти факторы в совокупности обусловят прогнозируемый рост потребительского импорта на 8,6% в 2022 году.

Раз уж речь зашла о потребительском импорте, хочется отметить, что в текущем месяце мы собираемся включить в окончательные показатели платежного баланса нашу оценку серого импорта автомобилей. За последние несколько лет официальный импорт автомобилей вырос в три раза: с $417 млн в 2016 году до $1,3 млрд в 2021 году. При этом наш авторынок активно расширялся за счет неофициального ввоза машин физлицами из стран ЕАЭС, в первую очередь из России. Эта категория импорта автомобилей не попадала в официальную статистику из-за отсутствия таможенных пошлин внутри ЕАЭС и возможности у Бюро национальной статистики обложить отчетностью физлиц. Национальный банк провел собственную оценку данного серого импорта автомобилей. Публикация более подробной информации по проведенным расчетам планируется в октябре.

 

– Если подводить итоги, текущий счет в 2022 году, как вы уже говорили, несмотря на высокий импорт и выплаты доходов иностранным инвесторам, перейдет в профицитную зону. Что это значит и насколько это хорошо?

– Текущий счет платежного баланса показывает, сколько страна должна выплатить в случае дефицита или заработала в случае профицита за определенный период времени по текущим операциям с остальным миром. Это экспорт и импорт товаров и услуг, оплата труда, инвестиционный доход, а также международные переводы.

При дефиците текущего счета макроэкономические показатели страны подвергаются давлению. В особенности если это сопровождается снижением иностранных инвестиций.

Как мы уже отмечали ранее, текущий счет в Казахстане последние семь лет находился в дефицитной зоне. Но по итогам 2022 года ожидается переход в зону профицита. Он на краткосрочном горизонте несколько снизит давление на макроэкономические показатели страны, однако структурных преобразований за собой не несет. Все потому что профицит будет обеспечен лишь ростом стоимости нефти и металлов, подчеркивая тем самым высокую подверженность страны мировым шокам.

Снижение зависимости от изменения внешней конъюнктуры возможно лишь за счет работы по решению структурных проблем платежного баланса: низкой диверсификации экспорта, высокой зависимости от импорта, концентрации иностранных инвестиций в сырьевом секторе экономики.

Категории: Интервью